Ислам в СНГ и России

Исследования ислама в Российской Федерации

• Исламский фундаментализм
• Ислам в постсоветской политике
• Прозелитизм россиян в ислам
• Пост и мусульмане
• Соборная мечеть в Санкт-Петербурге
• Диссертации про ислам

Исламский фундаментализм как феномен современных международных отношений

Феномен исламского фундаментализма продолжает доминировать в политической и общественной жизни арабского мира. Политическая нестабильность как следствие борьбы между правящими элитами и исламистами стала проблемой для многих государств. Фундаментализм привлекает общественное внимание своим образом насилия, нетерпимости, буквальным прочтением древних источников, устаревшими идеями о гендере и сексуальной этике. Распространение исламского фундаментализма часто вызывало опасение западных политических обозревателей, многие из которых объясняли исламский фундаментализм в терминах экономики и социологии как иррациональную реакцию на современность.

Арабист Эмануэль Сиван в статье «The Islamic Resurgence: Civil Society Strikes Back», что в дальнейшем влияние влияние исламского фундаментализма на внутреннюю и внешнюю политику государств ближневосточного региона пойдет на убыль, так как процессы секуляризации станут преобладающими в арабском и исламском мире. Эту идею он также отстаивает в другой статье, «Constraints and Opportunities in the Arab World». Но трудно сказать, насколько реалистичен такой подход.

Некоторые аналитики утверждают, что подъем фундаменталистских движений в исламском сообществе — это «Исламское единство» — инструмент устранения национальных преград процессе «демократизации» общества мусульманских стран. Панисламизм декларирует исключительность и богоизбранность всех мусульман. Центральными элементами концепции панисламизма являются надклассовость, наднациональность «мусульманского единства», всемирная общность «правоверных», по своим характеристикам панисламизм – теория мусульмансокго Паисламизм противопоставляет «интернациональный дух» теории «региональной узости мусульманского братства». также способствовали расширению сферы влияния исламизма. Идея панисламизма используется гегемонии одного из мусульманских государств.

Вероятно, следует в большей степени учитывать и анализировать иной аспект конфликтной модели «ислам-Запад», а именно — разочарованность незападных народов в результатах модернизации по западному образцу, которая породила новые проблемы и обострила старые, которая не привела к равноправию Запада и Востока, чего ожидали и к чему стремились восточные народы, а закрепила существовавшее с XVIII в. неравенство.

Западноевропейские страны рассматриваются исламистами, включая алжирских сторонников политического ислама, не столько как «территория противника», сколько в качестве их тыловой базы, призванной создать относительно комфортные условия для зарубежной поддержки антиправительственной деятельности, направленной на утверждение своих идей на своей родине, в том числе силовыми методами, и с этой целью обеспечить «борцов за веру» всем необходимым, включая оружие. В связи с этим вполне оправданными представляются действия отдельных стран Запада и тем более их скоординированные усилия по предотвращению проявлений политического экстремизма и террористической деятельности со стороны исламских организаций и движений на их территории. Однако анализ итогов противодействия западных демократий исламской угрозе заставляют задуматься о степени ее серьезности.

Опасения Запада относительно исламской угрозы не лишены оснований, но слишком преувеличены. Бесспорным фактом является то, что многие радикальные исламские организации и движения используют территорию западноевропейских государств в качестве своей тыловой базы, осуществляя там незаконную деятельность, связанную с контрабандой оружия и другими преступлениями. Естественно, что такая противоправная практика должна четко преследоваться и пресекаться. как из числа постоянно проживающих на территории западных стран, так и временно находящихся там лиц, по дестабилизации политического положения в этих государствах с применением силового давления, включая проведение террористических актов. Кроме того, следует учитывать богатый опыт Запада по мирному сосуществованию с «исламскими диссидентами», находящими там убежище от преследования со стороны правящих режимов некоторых мусульманских стран. Примеры этого не столь уж редки. Достаточно вспомнить традиционную практику Великобритании, той же Франции, Испании, Италии и других государств Западной Европы в данном вопросе.

Проведение комплексных мер, включая политические, экономические, социальные, религиозно-профилактические, законодательные и правоохранительные позволяет существенно снизить возможность обострения ситуации в этой сфере. При прочих равных условиях устранение угроз исламских радикалов достигается в случае проведения взвешенной внутренней и внешней политики, основанной на адекватной оценке уровня угроз безопасности государства, общества и личности.

Исламский фактор в постсоветской политике

В последней трети XX века на политическую обстановку в целом ряде арабских государств все сильнее стал воздействовать рост религиозного экстремизма. Связанные с ним террористические проявления поставили в число приоритетных задачу организации противодействия исламистам. В результате скоординированных действий арабов на национальном, региональном и международном уровнях исламские экстремисты частично утратили свои позиции на Ближнем Востоке. Наиболее активные элементы из числа «непримиримых» были вытеснены за пределы большинства стран этого региона. После распада СССР оппозиционный ислам на Кавказе неожиданно встретил если не прямую поддержку, то понимание со стороны Москвы, которая теперь начала рассматривать его как чуть ли не союзника в противостоянии наследникам коммунистического режима на постсоветском пространстве. Это, естественно, не могло не осложнить ситуацию во вчерашних союзных республиках, и без того дестабилизированных развалом империи.

Особенно сложна и противоречива проблема исламизма в Центральной Азии, а также на Южном и Северном Кавказе. Оказавшись к концу XIX века в составе Российской империи, эти районы в XX столетии стали составной частью СССР. Внешнее воздействие на местные традиционные структуры, на Кавказе частично, а в Центральной Азии почти полностью санкционированные исламом, оказалось здесь долговечнее и глубже, чем в Северной Африке или на Ближнем и Среднем Востоке. Советский Союз в отличие от Британской, Французской, да и Российской империй, их целенаправленно разрушал.

Итак, в последние 15-20 лет происходит заметное усиление воздействия религиозного фактора на внутри- и внешнеполитическую ситуацию в районах традиционного распространения ислама. В 80-е годы проблема «терроризма ближневосточного происхождения», по существу, стояла в числе важнейших угроз в первую очередь для США и некоторых их союзников. Уже в наши дни, когда американцы переориентировались на поддержку албанских мусульман (события в Косово), ситуация стала меняться. В то же время в России 90-х годов (главным образом в электронных СМИ) стали проявляться рецидивы времен «холодной войны» западных подходов к исламу. Уже в нашей стране наметилась тенденция увязать «арабо-мусульманский фактор» с «исламским терроризмом» или «исламским экстремизмом».

Несмотря на заявления СМИ, следует указать на высокую степень толерантности российских мусульман и их организаций, их стремление к получению светского и религиозного образования, готовность искать новые источники дохода в условиях социальной нестабильности, практически отсутствующую предрасположенность к радикализму, о которой так любят рассуждать некоторые СМИ. Наоборот, следует указать на высокую степень патриотичности российских мусульман и их организаций, которые не стоят в стороне от общественного развития, активно участвуют в государственных и общественных делах, становятся полноценным элементом нарождающегося в России гражданского общества. У российских мусульман есть самые разнообразные интересы, которые нуждаются в изучении и последующей реализации.

Проблема прозелитизма россиян в ислам и мусульманской религиозной практики

Несмотря на то, что номинально мусульмане занимают по численности вторую позицию среди россиян (около 20 млн.), об их праздниках и буднях обыватель практически не осведомлен. «Исламский словарь» среднестатистического российского обывателя может уместиться в одном абзаце: Аллах, гарем, Коран, Магомет, мечеть, намаз, Рамадан, сунниты (вариант: шииты). Разве что в последнее время словарик пополнили ваххабиты и шахиды. Публикации в российской прессе о практике и обычаях ислама среди российских мусульман выполняют, на мой взгляд, весьма важную функцию: познавательно-образовательную и способствуют проявлению толерантности и веротерпимости в российском обществе. Однако, проблема в данном случае состоит в том, что многие публицисты на страницах центральной прессы демонстрируют невежество в сфере познания религиозной практики мусульман и представителей других конфессий. Смутное представление о чем бы то ни было плодит смуты и рознь. И недоверие к сынам ислама возникает от элементарного невежества, незнания о том, во что они и ради чего веруют.

После событий в Беслане проблема ислама в России стала одной из самой обсуждаемых в прессе. А в рамках этой дискуссии немало внимания уделяется неофитам. Новообращенные через многочисленные публикации объясняют свое решение простыми и доступными аргументами. В результате складывается впечатление, что переход русских в ислам — явление массовое и неизбежное. Немногие русские молодые люди и девушки принимают ислам или (но лишь некоторые) готовы воевать с федеральными силами в Чечне. Недавно в российской политической палитре появилась новая сила — Национальная организация русских мусульман (НОРМ). Это первое в истории России мусульманское движение, которое стремится к тому, чтобы новообращенные не пополняли собой ряды экстремистских группировок. При более пристальном и детальном изучении данной проблемы, можно прийти к заключению, что в данном случае можно говорить о нескольких тысячах неофитов, большая часть которых перешла в ислам в результате смешанных браков. Никаким значительным политическим или общественным влиянием эти маргинальные группы не обладают.

В последнее время в российской печати появилось много статьей, обвиняющих исламский мир, в том, что он представляет угрозу для современной цивилизации, и что столкновение между западной и исламской цивилизациями неизбежно, и поэтому необходимо приостановить распространение ислама любыми средствами. Утверждают также, что терроризм стал идеологией и руководством к действию для культурной элиты в исламском и арабском мире против стран Запада и России. Террористическая акция 11 сентября 2001 года возродила дискуссию о конфликте цивилизаций.

Новообращенные русские мусульмане утверждают, что рост их численности идет в геометрической прогрессии, но в то же время многие экспертные оценки, согласно которым 8 тыс. этнических русских приняли ислам, называют преувеличенными и необоснованными. Сами Абу Талиб и Абдуль Карим насчитали 2, 5 тысяч. С этими оценками согласны и в Русской православной церкви. Опираясь на данные региональных исследований, эксперты РПЦ называли цифру в 2-2, 5 тыс. человек, однако 80% из них — это русские жены арабов и выходцев с Кавказа.

Что же побуждает русских переходить в ислам? Член научного совета Московского центра Карнеги, профессор МГИМО МИД РФ Алексей Малашенко, переход в ислам объясняет, во-первых, «…эпатажем: вот, дескать, я буду мусульманином. Во-вторых, определенной идейно-политической конъюнктурой. Есть люди, которые перешли в ислам, чтобы сделать карьеру, и сделали ее. В-третьих, присутствуют какие-то эмоциональные моменты». Но в целом, полагает эксперт Центра Карнеги, русские мусульмане — это не проблема, это скорее экзотика. За последние годы было создано немного мусульманских организаций из этнических русских, но все они рассыпались. Однако, напоминает профессор, в Европе каждый год 10 тыс. французов принимают ислам. Но Малашенко согласен с распространенным мнением о том, что переходящие в ислам, — это не настоящие мусульмане, это люди с немусульманской культурой, поведением; будучи по форме мусульманами и даже пройдя через обрезание, они все равно остаются псевдомусульманами. Но вместе с тем, подтекст этого риторического вопроса, на мой взгляд таков: радикальные общины могут нанести вред обществу своим чрезмерным религиозным «рвением».

После бесланской трагедии в «Известиях» была опубликована статья профессора Московской духовной академии диакона Андрея Кураева «Как относиться к исламу после Беслана?». Али Вячеслав Полосин, выступая в качестве председателя Союза мусульманских журналистов, опубликовал ответ Кураеву. В статье диакона, по сути дела, антимусульманских выводов и тем более призывов не содержится, а есть собственные оценки некоторых положений Корана. Но тема эта стала настолько болезненной, что любой аргумент может быть расценен как неверное толкование исламских норм и ценностей. На что, собственно, и обратил внимание Полосин: «Немусульманам недопустимо выдавать свое толкование Корана за то, которому следуют сами мусульмане». Эта дискуссия ярко свидетельствует о сохранении если не пропасти, то очевидных разногласий между мусульманами и христианами. И примечательно, что от имени приверженцев ислама в нее вступил именно новообращенный мусульманин.

Мусульмане постятся

Посты приняты не только в христианской религии. У мусульман существует нелегкий ритуал, который мусульмане держат на протяжении всего Священного месяца Рамадан. В течение всего месяца верующие воздерживаются от воды и еды, а также от интимной близости в светлое время суток. Человеку, мало знакомому с исламской религией, никогда не соблюдавшему такой ритуал, может показаться, что это не такое уж серьезное испытание. Для сравнения часто приводят особенности поста христианского, который на первый взгляд представляется более изнуряющим. В самом деле, после захода солнца мусульманин может позволить себе съесть все, что угодно и в любом количестве, тогда как постящийся христианин должен полностью отказаться от потребления мясных и молочных продуктов в течение всего срока ритуала. Однако такое ограничение, несомненно, ослабляет организм. Достаточно тяжело заниматься трудовой деятельностью (особенно если труд физический), не получая должного подкрепления. К тому же в холодное время года требуется большое количество калорий. А такую энергию мы получаем из высококалорийных продуктов. Длительный отказ от мяса, молока, яиц лишает тело основного источника энергии, требует немалой выдержки и является серьезным испытанием силы воли постящегося человека.

Можно решить, что постящиеся мусульмане такому испытанию не подвергаются. Но это совсем не так. Каждый человек, хоть раз соблюдавший традиции в месяц Рамадан, знает, что все не так просто. Мы привыкли есть днем, и отказ от любой пищи и даже жидкости в течение всего дня нарушает привычный режим работы организма, заставляет, особенно в первые дни, испытывать постоянное чувство голода. С наступлением темноты можно позволить себе поесть, но дело в том, что поглотить привычную дневную норму питания постящийся уже не может. Причин тому несколько. Во-первых, желудок, не получающий днем пищу, значительно сокращается в размерах и просто не может вместить в себя большое количество еды. Во-вторых, на ночь человек много есть не станет. Это вредно для здоровья, к тому же ночью верующий мусульманин совершает особую молитву таравих, а на полный желудок тяжело бороться со сном. Поэтому мусульмане во время поста отнюдь не устраивают роскошных пиров, а потребляют трапезу в очень умеренных количествах.

Обычно постящиеся разговляются дважды в сутки — с заходом солнца и перед рассветом. Когда пост приходится на холодное время года и темнеет рано, а светает поздно, тогда есть больше времени для приема пищи, и интервал между двумя трапезами составляет несколько часов. Но телу требуется гораздо больше пищи для нормальной жизнедеятельности при низкой температуре воздуха. Когда же пост выпадает на летний период, то время разрешенного принятия пищи составляет 2-3 часа, а много съесть в такой короткий срок просто невозможно. И никто не может похвастаться хорошим аппетитом в 3 часа утра, когда можно в последний раз поесть перед долгим трудовым днем.

Несомненно, любой пост — это испытание для верующего. Мусульманский и христианский посты отличаются традиционно соблюдаемыми правилами ограничения своих потребностей. Но и то, и другое ― дань человека своей вере, ибо суть любого поста заключается не столько в отказе от какой-либо пищи и жидкости, а также от интимной близости в то или иное время. Основа ритуала состоит в намеренном, сознательном очищении человеком самого себя от всего низкого, дурного, греховного.

Старейшая мечеть Северной столицы

В архитектуре Петербургской соборной кафедральной мечети переплетаются влияния Востока и Запада. Здесь ощутима стилизация под старину, тенденция, характерная вообще для архитектуры России начала XX века. Для строительства мечети в январе 1906 г. был сформирован Комитет по постройке, состоящий из 20 известных мусульман Российской империи и архитекторов Н.В. Васильева, С.С. Кричинского и А.И. Гогена. В это время повсеместное распространение получил стиль «эклектика», и архитекторы не примыкали к какой-либо определённой художественной традиции, а искали свой собственный творческий путь, изучая опыт разных стилей и направлений. Таким образом, перед нами типичный памятник в стиле эклектики, представляющий национально-романтическое направление в зодчестве начала XX века.

Ритм и логичность архитектурного решения проявились в формах минаретов ― высоких башен, с вершин которых муэдзин призывает верующих к молитве. Стройные минареты мечети состоят из четырёх, расположенных один над другим, архитектурных объёмов. Такая конструкция и небесно-голубой купол мечети создаёт ощущение устремлённости минарета в небо, зрительно словно бы удлиняя его за счёт перспективного сокращения форм. Башни минарета возвышается прямо над основным объёмом храма, словно соединяя земное, мирское существование с миром небесным, будто устремляя души верующих к божественной возвышенной чистоте и праведности.

По-восточному богато оформлен интерьер. Это богатый по своему архитектурному декору храм, с уникальным произведением исламской архитектуры, выдержанной в целом в традициях стиля модерн. В декоративном оформлении фасада преобладают среднеазиатские и ближневосточные мусульманские мотивы. Михрабная ниша подчёркнута выразительным по своему силуэту арочным проёмом. Двухэтажное административное здание было традиционно разделено на две зоны: на учебную и хозяйственную. Верхний этаж выполнял учебную функцию, а на первом этаже располагался хозяйственный склад.

Несмотря на то, что отсутствуют документальные подтверждения присутствия в Санкт-Петербурге на протяжении всех трех столетий каких-либо татарских семей, татарская община является одной из укоренных этнических групп нашего города с момента его основания. После повторного открытия мечети в 1956 г. за последние десятилетия мусульманская община значительно выросла. В СПб было построена еще одно исламское религиозно-ритуальное сооружение на 500 человек, а также действуют небольшие молельни. Таким образом, петербургская «татарская» мечеть одновременно является культовым зданием, общинным центром, образовательным и филантропическим учреждением, что способствует межконфессиональному диалогу, а также развитию толерантности и веротерпимости. Соборная кафедральная мечеть играет важную роль в духовной и общественной жизни Санкт-Петербурга. Сегодня её можно назвать своеобразным символом старого города, олицетворением духовности северной столицы.

Выбор темы диссертации про ислам в РФ и СНГ

В российских диссертационных советах диссертации про «ислам в РФ и СНГ» защищаются по следующим специальностям: ʻʻ09.00.13 Философская антропология, философия культурыʼʼ (философские), ʻʻ23.00.02 Политические институты, процессы и технологииʼʼ (политические), ʻʻ24.00.01 Теория и история культурыʼʼ (культурология). С 2021 года — ʻʻ5.7.8. Философская антропология, философия культурыʼʼ, ʻʻ5.5.2. Политические институты, процессы, технологииʼʼ, ʻʻ5.10.1. Теория и история культуры, искусстваʼʼ.

По данной тематике были защищены следующие диссертации:

• Балтанова, Гульнар Равильевна. Социально-философский анализ зарубежных концепций эволюции ислама в России и СНГ: автореферат дис. … доктора философских наук: 09.00.06.- Москва, 1994.- 39 с.: ил.
• Барковская, Елена Юрьевна. Традиции культуры управления в исламе и их современное значение: диссертация … доктора исторических наук: 09.00.13; [Место защиты: Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ].- Москва, 2009.- 416 с.: ил. РГБ ОД, 71 10-7/90
• Баширов, Лёма Ахмадович. Ислам в контексте этнополитических процессов в современной России : диссертация … доктора философских наук : 09.00.13 / Баширов Лёма Ахмадович; [Место защиты: Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ].- Москва, 2009.- 489 с.: ил. РГБ ОД, 71 09-9/53
• Волков Владимир Васильевич. Политический радикализм в исламе и национальная безопасность России: диссертация … кандидата политических наук: 23.00.02.- Москва, 2002.- 197 с.: ил. РГБ ОД, 61 03-23/65-X
• Гаджибеков, Руслан Гаджибекович. Внутренние факторы влияния на процессы политизации и радикализации ислама в Российской Федерации: диссертация … кандидата политических наук: 23.00.02; [Место защиты: Рос. акад. нар. хоз-ва и гос. службы при Президенте РФ].- Ростов-на-Дону, 2013.- 177 с.: ил. РГБ ОД, 61 14-23/62
• Николаев Эдуард Афанасьевич. Культурно-исторические трансформации православия и ислама в общественном дискурсе России (XIX — начало XXI вв.): дис. … д-ра ист. наук: 24.00.01. Улан-Удэ, 2006 430 с. РГБ ОД, 71:07-7/1
• Нуриахметова, Флюра Мубаракзяновна. Эволюция социально-экономической доктрины ислама: Традиции и современность: диссертация … кандидата философских наук: 09.00.06. — Москва, 1994.
• Семедов, Семед Абакаевич. Политический ислам в современном мире: диссертация … доктора философских наук: 09.00.13; [Место защиты: Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ].- Москва, 2009.- 367 с.: ил. РГБ ОД, 71 10-9/69
• Сухов Алексей Викторович. Радикализация исламского движения в Центральной Азии и на Северном Кавказе: сравнительно-политологический анализ: на материалах Киргизской Республики и Республики Дагестан: диссертация … кандидата политических наук: 23.00.02; [Место защиты: Сев.-Кавказ. акад. гос. службы]. — Ростов-на-Дону, 2008. — 178 с.: ил. РГБ ОД, 61:08-23/105
• Усмон Давлат. Исламский фактор в политических процессах России и Таджикистана: сравнительный анализ: диссертация … кандидата политических наук: 23.00.02; [Место защиты: Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ].- Москва, 2008.- 172 с.: ил. РГБ ОД, 61 08-23/30