Что мы празднуем 8 марта?

[после нескольких антиправительственных выступлений студентов Императорский Петроградский университета в феврале 1917 года — прим. мое — Hulio] Управляющий Петроградским учебным округом поручил ректору университета Э. Д. Гримму разобрать дела виновных в прошедших сходках студентов и обсудить их на профессорском дисциплинарном суде, а решения направить в управление учебным округом [Переписка с управляющим Петроградским учебным округом о недозволенных собраниях (сходках) студентов в феврале 1917 г. // ЦГАИА СПб. Ф. 14. Оп. 27. Д. 64. Л. 3]. В ответном докладе от 15 февраля Э. Д. Гримм намеренно обратил внимание руководства учебного округа на то, что 14 февраля в коридоре университета собралась не сходка, а всего лишь группа студентов. Это позволило ему в дальнейшей административной переписке заметить, что собрание было кратковременным, а размеры здания Двенадцати коллегий не позволяют предугадать, в каком именно месте студенты будут обсуждать недозволенные вопросы. Кроме того, ректор позволил себе заметить, что ввод полицейских в университет не прибавлял симпатий царскому режиму со стороны и студенчества, и профессорско-преподавательского состава. Зачастую получалось так, что полиция описывала студентов, спокойно стоящих в очереди в буфет, а не участников сходки.

Дух революции чувствовался в середине февраля 1917 г. в столице на каждом шагу. Видимо, понимая, что старый режим доживает свои последние дни, ректор чувствовал себя намного свободнее в общении с Министерством народного просвещения, отвечая на требования применить самые жесткие меры по наказанию зачинщиков студенческих сходок. 23 февраля он написал управляющему учебным округом: «… я лишен фактической возможности исполнить предложение Вашего Превосходительства о предании дисциплинарному суду поименно какого либо из студентов, участвовавших в событиях 14 и 15 февраля с. г., о чем имею честь представить Вашему Превосходительству» [Там же. Л. 4]. Следует отметить, что подобная позиция ректора вуза была вызвана и личной антипатией Э.Д. Гримма к стоящей на грани гибели монархии. В связи с этим весьма показательным является один случай, имевший место на семейном празднике профессора С. А. Адрианова незадолго до Первой мировой войны, о котором упоминает в своих мемуарах И. В. Егоров — представитель Наркомпроса, а тогда еще студент: «… Э. Д. Гримм, будучи немного навеселе, поднимая очередной тост, сказал: “От всей души желаю и жду того времени, когда Преображенские солдаты перейдут Эрмитажный мостик и задушат Николашку”». После этого случая Е. В. Егоров многозначительно характеризовал ректора Петроградского университета «кадетом, но кадетом с загогулинкой» [Воспоминания И. В. Егорова об университете (1918—1931) // Архив Музея истории СПбГУ. Ф. ИУ. Д. 405. Л. 5; Егоров И. В. От монархии к Октябрю. Воспоминания. Л., 1980. С. 125].

3 марта 1917 г. на экстренном заседании совета Петроградского университета была принята резолюция, в которой профессора от лица вуза высказывали полную поддержку Временному правительству: «Довести до сведения Временного правительства, опирающегося на единодушную поддержку народа и армии, чьими героическими усилиями навсегда опрокинут старый порядок, что в этот ответственный момент, переживаемый Родиной, Совет считает своим долгом предоставить в полное распоряжение Временного правительства все свои силы, дабы способствовать насаждению нового порядка» [Протокол заседания Совета Петроградского университета 3 марта 1917 г. // ЦГА СПб. Ф. 7240. Оп. 14. Д. 1.Л. 30 об. ] Совет не сомневался в том, что под новым руководством страна доведет войну до победы.

Э. Д. Гримм безоговорочно поддержал революцию, которую он «приветствовал […] как избавление от абсолютистически-бюрократического и в то же время хаотического во многих отношениях строя разлагавшегося самодержавия» [ Беляева О.М. Эрвин Давидович Гримм: судьба ученого на переломе эпох // Исторические записки. Вып.12 (130). М., 2009. С. 201]. Младший преподавательский состав университета также определенно высказался по поводу смены власти. Приват-доценты факультета восточных языков 27 марта обратились в деканат с просьбой передать через ректора университета решение общего собрания младших преподавателей факультета восточных языков. Младший преподавательский состав отмечал, что в ближайшие сроки Временному правительству предстоит срочно решать особый ряд вопросов, связанных как с внутренней, так и внешней политикой в отношении народов Востока. Приват-доценты факультета, обращая внимание на уникальный опыт и богатство исследований в области восточной тематики, предлагали правительству свои услуги в решении соответствующих проблем [Переписка с различными министерствами и институтами по поводу революционных событий в феврале 1917 г. // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 27. Д. 67. Л. 45]. Таким образом, мнения профессорского состава и младших преподавателей университета относительно революции совпадали и выразились в ряде открытых писем.

В самом начале марта 1917 г. Временное правительство озаботилось скорейшим восстановлением нормального хода работы всех учреждений, нарушенного революционными событиями. В начале марта последовало распоряжение Временного комитета Государственной думы, согласно которому все служащие должны были приступить к исполнению своих обязанностей. Профессорско-преподавательский состав исполнил это распоряжение. В архиве С. Ф. Платонова сохранилось удостоверение, согласно которому, он как вышедший на работу «пользуется как лично, так и его семейство, правом свободного проживания и передвижения в столице и не подлежит ни аресту, ни обыску» [Удостоверение, выданное С. Ф. Платонову в том, что он и его семья пользуются правом свободного проживания в Петрограде // ОР РНБ. Ф. 585. Оп. 1. ]. Таким образом, Петроградский университет сразу после революции всеми своими действиями демонстрировал лояльность к Временному правительству и желание скорейшего налаживания деловых отношений. В нем вуз видел законного носителя власти. Об этом свидетельствует то, что в документах не отложилось ни одного упоминания о попытке руководства университета установить контакты с Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов ни в марте 1917 г., ни в последующие месяцы.

Политические и общественные изменения, которые последовали вслед за свержением монархии, привели к власти кадетов. Вузовские профессора которые зачастую или состояли, или симпатизировали этой партии, оценивали данный исторический момент как наиболее подходящий для начала конструктивного диалога с новой властью в лице Временного правительства для скорейшего проведения демократических реформ. Петроградский университет был одним из инициаторов начала контактов учебных и научных учреждений с новой властью. Для выяснения положения, в котором оказались вузы Петрограда после Февральской революции, ректор Э. Д. Гримм предложил руководству вузов столицы собраться на совместное совещание 8 марта в Петроградском университете [Переписка с различными министерствами и институтами по поводу революционных событий в феврале 1917 г. // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 27. Д. 67. Л. 9]. Решения совещания о мерах, которые необходимо предпринять для скорейшего налаживания деятельности вузов Петрограда, были отправлены 10 марта председателю совета министров князю Г. Е. Львову [Там же. Л. 20].

Придя к власти, Временное правительство уже в марте объявило о начале подготовки к реформе высшего образования [Купайгородская А.П. Высшая школа Ленинграда в первые годы Советской власти. Л.: Наука, 1984. С. 25]. Предстоящая реформа, а также общая демократизация общественной жизни поставили на повестку дня создание особой межвузовской представительной организации. Для составления и редактирования устава вновь создаваемого Союза деятелей высшей школы Петрограда в марте 1917 г. была избрана комиссия, в которую вошел, в том числе, и ректор Петроградского университета Э. Д. Гримм. Ректорам вузов Петрограда было разослано обращение, в котором предлагалось избрать делегатов на общегородское совещание по обсуждению составляемого положения. Предполагалось, что однофакультетные вузы представят по два, а многофакультетные — по четыре представителя. Примечательно, что число профессоров и преподавателей в делегациях от вузов должно было быть равны.